§ Два-сорока бывальщинок для крестьян. Русская печь

Русская печь

         — А что, Кузьма, изба у тебя белая?

         — Как же, батюшка, — отвечал Кузьма, — у нас на селе давно нет черных изб; все белые.

         — А лес есть у вас на топливо, дров много?

         — Нет, батюшка, не так чтоб больно много; по близости уж все повыбрали, а теперь кой-как перебиваемся, то хворостишком, то зимой возим издалече, верст за двадцать.

         — Стало быть, кабы тебе сберечь топливо, чтоб меньше выходило, если бы, то есть, не так жарко тебе нужно было топить зимой, а только для варева, так оно бы и не мешало; а нельзя ли нам как-нибудь сберечь тепло-то?

         — Оно известно, что хорошо бы; да ведь больно жарко закрывать также нельзя, угоришь; а тепло – как его убережешь – Божье тепло, Божье холодно; по-нашему, как ухитишь избу к Покрову, да закутаешь трубу, когда жар один останется – вот и все!

         0- Однако. Подумай, Кузьма; ты таки человек толковый: ведь у тебя труба проведена из печи прямиком, — стоит, что столб при дороге; загляни в нее с шестка, коли она у тебя не заткнута тряпьем, так звезду увидишь; затопишь печь – все тепло и поволокло из нея на вольный свет – не так ли?

         — Правда, батюшка, так; да ведь без этого нельзя: все одно, вот на что курная изба, и в курной тоже нельзя не дать простору для тяги, чтоб, то есть, дым выволакивало; без этого нельзя.

         — Ну, а нельзя ли класть такую печь, чтоб дать духу для тяги, да не распускать бы хайло прямо на вольный свет, как вороты с твоего широкого двора; чтобы, то есть дать ходу дыму, а тепло удержать?

         — Видишь ли, какой ты догадливый: на крутую кашу сразу распоясался! Стало быть, вся сила в оборотах; а что бы тебе попытаться скласть русскую печь у мужичка с оборотами?

         — Да что же – чай все одно, только что-дело-то новое; а надо-быть потянет и тут что там, все одно; а уж тепла-то у меня побольше в избе останется, про это ни слова: и по оборотам как жар-то пойдет, всю печь накалит; да куда же я пущу обороты?

         — А вот куда: первое дело, для чего у тебя труба над челом поставлена? Полымя бабе твоей прямо в лицо пышет, как только подойдет она с ухватом; а пользы нет от этого никакой. Стало быть, отнеси ты хайло назад, в самый зад печи, да там же поставь над ним и труду, она и будет у тебя подле самой стены. Из хайла ты и пусти прямо обороты, либо стойком, по стене, рядом с трубой, которую тогда отнесешь в самый угол – либо вдоль по надпечью, волоком, да по всему своду взад и вперед проведи, и выпусти конец в трубу; а коли и этого не захочешь, так хоть обведи просто один лежачий оборот вокруг всей печи, по надпечью же. Да и пусти в трубу. Тогда у тебя, первое, полымя не станет бить хозяйке твоей в лицо; второе, удержишь вдвое больше тепла и гораздо меньше дров пойдет; теперь у тебя половина дров уходит в дым, а дыму сгореть нельзя, прямо уходит на верх; а тогда, что положишь дров, то все подспорит для тепла, все сгорит сполна.

         Вот, Кузьма, как доведется тебе где у хорошего мужика класть печь, так попытайся сделать, по-моему: скажет спасибо!