§ Два-сорока бывальщинок для крестьян. Чужой разум
Повадился козел в огород; бывало, как пастухи выгонят гурт свой, то Васька мой, сперва как добрый, идет и головой помахивает, а как только подпаски засядут где-нибудь в овражке играть камешки, то он и отправляется прямо в капусту. Раз и пошел он тем же знакомым путем, идет себе да пофыркивает, бородкой поматывает. Будто за делом.
В это время, глупая овца отбилась от стада, зашла в чащу, в крапиву да в полушник, стоит сердечная да оглядывается, кричит благим матом, не найдется ли кто, добрый человек, чтобы вывел ее из этой беды. Увидав козла. Она обрадовалась ему. Как родному брату. Пойду за ним, думает, этот выведет; и не первинка мне за козлом идти: у нас такой же бородач вожаком впереди стада ходит.
И пошла овца наша, увязавшись за козлом. Он через овраг – и она через овраг, козел через тын – овца через тын; козел через прясло – и овца через прясло, да и попала с ним вместе в огород, да сдуру и пошла прыгать по грядкам.
На этот раз огородник заглянул на беду в капусту свою и увидал незванных гостей, схватил предлинную хворостину и пустился со всех ног на недругов. Козел, как по проворнее. Опять успел выскочить из огорода, чрез плетень, мелькнул – и был таков. Пошел, пофыркивая, в чистое поле; а бедная овца замялась, замоталась, стала кидаться, оробев, во все стороны, да и попалась. Не пожалел огородник на нее хворостины своей: вся измочалил о бедную овцу, так что она стала кричать не своим голосом, да помощи нет ни от кого. Гаконец огородник. Подумал про себя: чего доброго, еще убьешь дуру эту, да после не разделаться, — выгнал ее в калитку, да еще таки на дорогу вытянул во всю спину хворостиной.
Пришла овца домой и плачется на козла: эдакой озорник, обидчик, звал меня, да и покинул; и за весь грех одна моя спина поплатилась! А козел говорит: а кто тебе велел за мною хвостом бегать? Я пошел сам в свою голову, так сам за себя отвечаю; коли мужик мне бока отомнет – не стану плакаться ни на кого: ни на хозяина, зачем дома не кормит, ни на пастуха, что за мной не присмотрел; буду терпеть, да молчать, коли попадусь, и только. А тебя зачем нелегкая за мною понесла? Я тебя не звал.
Гляди всяк своими глазами, раскидывай своим умом и делай, что и как разумеешь. Чужой ум не разжива; чужим умом не поживешь; а поживешь, так и поплачешь.